Кадастр

Православные христиане в сирии. Сирия – древняя колыбель христианства

Название “Сирия”, как и имя ее столицы, Дамаска, хорошо знакомо любому читателю Библии. Дамаск упоминается уже в книге Бытия, и это понятно - по убеждению археологов, это древнейший на земле непрерывно обитаемый город. Одно из ключевых событий христианской истории - и истории мира вообще - обращение Святого апостола Павла, происходит именно на пути в Дамаск. Именно в Дамаске начинается миссионерское служение Апостола - хотя мы знаем, что христиане там были уже до него.

Сирия - это земля, где христианство существует непрерывно со времен Христа и Апостолов. Христиане жили здесь и во времена Восточной Римской (Византийской) империи, и после исламского завоевания, и под властью Османской империи - и, надо сказать, что долгие века мусульманам и христианам вполне удавалось уживаться мирно. Отношение турецких властей было в целом благожелательным, и регион, как правило, мог служить примером гармоничного сосуществования последователей разных религий.

После распада Османской империи регион оказался под контролем Франции, а после Второй Мировой Войны возникло независимое сирийское государство. Оно было не особенно стабильным - и его послевоенная история полна переворотов, пока, наконец, в 1966 году власть не перешла к движению Баас - арабским националистам, которые были склонны подчеркивать величие арабской культуры и стремиться к ее возрождению. В результате внутреннего конфликта в движении власть сосредоточилась в руках Хафеса Аль-Асада, отца нынешнего президента Башара Асада.

Диктатуре Хафеса Аль-Асада удалось стабилизировать политическую ситуацию и положить конец серии переворотов, которые сотрясали страну до этого. Правление Аль-Асада было суровым - что проявилось, в частности, в таком событии как “резня в Хаме” — когда в феврале 1982 армия Сирии подвергла бомбардировке, а затем взяла штурмом город Хама с целью подавить восстание исламистского движения «Братьев-мусульман». По разным оценкам, погибло от 17 000 до 40 000 человек.

После того, как Хафес Асад скончался от сердечного приступа в 2000 году, бразды правления принял его сын, Башар.

Сирия - весьма пестрая в этническом и конфессиональном отношении страна. Крупнейшие этнические группы - арабы, курды и сирийские туркмены; большинство населения исповедует ислам суннитского толка, есть алавиты и исмаилиты. В отношении семьи Асадов следует отметить, что они являются алавитами - членами религиозного меньшинства, представляющего неортодоксальное течение в исламе. Алавитов обвиняли в исповедании взглядов, решительно несовместимых с исламом, однако последние десятилетия они были склонны подчеркивать, что являются добропорядочными мусульманами.

Гражданское противостояние в Сирии, таким образом, имеет четкую этноконфессиональную окраску - суннитское большинство недовольно правлением алавитской верхушки. Не случайно одним из лозунгов оппозиции является “Алавитов - в могилы, христиан - в Ливан”.

Христиане в этом суннитско-алавитском противостоянии часто пытались сохранить нейтралитет, однако логика событий вынуждает их поддерживать Асада. Дело в том, что режим Асада, при всей его несомненной авторитарности, является светским - в то время, как оппозиция, по мере развития войны, приобретает все более исламистский характер.

При режиме Асада по закону президентом страны мог быть только мусульманин, однако никакая религия не устанавливалась в качестве государственной, и Христиане могли вполне свободно исповедовать свою веру.

Оппозиция предоставляет собой весьма пеструю коалицию различных групп, не все из которых являются исламистскими - так что западные политики могут говорить о поддержке неких “демократических сил” в Сирии - однако наиболее влиятельными и боеспособными группами являются именно исламисты, так что будущее Сирии в случае победы оппозиции будет исламистским - и то, что происходит уже сейчас, побуждает христиан смотреть в это будущее с глубокой тревогой.

Христиане уже сталкиваются с широкомасштабными гонениями. В своем интервью средствам массовой информации иерарх Антиохийской Православной Церкви епископ Сейднайский Лука рассказал, что из своих домов были изгнаны 138 000 христиан, параллельно идет систематическое разрушение христианских храмов. «Они убивают людей. Человеческая жизнь для них не представляет никакой ценности».

В интервью «Голосу России» иерарх Антиохийской Православной Церкви митрополит Афамийский Исхак рассказал, что христиане Сирии “поддерживают законную власть, так как видят, что после прихода боевиков «творится немыслимое»: разрушения храмов, похищения священников, насильственное выселение христиан из домов, акты террора”.

Со своей стороны, на Западе сильно восприятие происходящего в мифологеме “борьбы демократии и авторитаризма”, “выступления народа против жестокого диктатора”, так что многие политики и СМИ склонны поддерживать оппозицию, более менее игнорируя преступления, совершаемые повстанцами - в частности, против христиан.

Несомненно, Башар Асад - правитель авторитарный и жестокий, и найти правителей демократичных и кротких в этом регионе было бы проблемой. Но те, кто противостоят ему - гораздо дальше от любых представлений о правах и свободах, чем он сам. Состояние дел в арабском мире таково, что обеспечивать хотя бы минимальный уровень свободы вероисповедания (да и просто безопасности) могут только авторитарные лидеры. Попытки насадить демократию кончаются так, как они кончились в Ираке и Ливии - бесконечной войной всех против всех, войной, первыми жертвами которой становятся этнические и религиозные меньшинства.

Поэтому действия западных лидеров, которые, теоретически, мотивируются заботой о правах человека, приводят только к резкому ухудшению положения с этими правами - обратим внимание хотя бы на то, что Ирак после “освобождения” потерял большую часть своего христианского населения.

Американский сенатор Рэнд Пол по этому поводу , что “Идет война против христианства, не только со стороны либеральных элит дома, но и по всему миру... И правительство - или, точнее, вы, налогоплательщики, финансируете ее”

Поэтому сирийские христианине выступают против военного вмешательства Запада - например, Григорий III, греко-католический Патриарх Антиохии, заявил, что такая атака была бы “преступным актом”, который привела бы только к умножению числа погибших. Против планируемой атаки выступает и ряд других христианских и общественных деятелей, в том числе, и в самих США. Например, Епископ Ричард Пэйтс, глава католической организации "Комитет американских епископов за международный мир и справедливость”, сказал : “я надеюсь, мы хоть чему-то научились на опыте Ирака”.

Картина, которую рисуют сторонники военного вмешательства - “диктатор Башар Асад ведет жестокую войну против собственного народа, применяет химическое оружие, его следует наказать за его гнусные злодеяния и дать урок всем, кто захочет их повторить” - вызывает нарастающие сомнения, в том числе, и у общественности западных стран. С каким народом ведут жестокую войну боевики? С каким-нибудь другим?

Невозможно сказать наверняка, кто там применил химическое оружие - может быть, Башар Асад сошел с ума. Возможно, он решил оказать своим врагам наибольшую услугу, которую он только может, втянуть США и их союзников в войну на стороне повстанцев. Возможно, он специально выбрал для этого ровно тот момент, когда они в этом острее всего нуждаются - потому что война складывается не в их пользу. Невозможно исключать такой вариант. Но гораздо более правдоподобным выглядит другой - химическую атаку организовали именно те, кому она выгодна, кто в ней отчаянно нуждается, чей единственный шанс - военное вмешательство Запада на их стороне.

Тут еще приходится вспомнить, что правительства, желающие развязать войну, обычно считают ложь вполне допустимой - и американское или британское правительство тут никоим образом не являются исключением. Вспомним, например, химическое оружие Саддама (так и не найденное) и виагру, которую Каддафи раздавал солдатам, чтобы они насиловали женщин (сообщение, вызвавшее бурное негодование во всем мире, и особенно у Хиллари Клинтон , но потомоказавшееся ложным). Ложь, в том числе на высшем уровне, ни для кого не является проблемой - ни для правительств, ни для СМИ.

Возможно, было бы преувеличением говорить о том, что президент Обама, сенатор Маккейн или другие сторонники вторжения ставят себе целью уничтожение ближневосточного христианства как таковое. Они просто знают, что побочным эффектом их действий будет именно это - и это их не заботит.

В такой ситуации позиция России, твердо выступающей против военного вмешательства Запада в Сирии, выглядит гораздо более обоснованной. И гораздо более благоприятной для сирийских Христиан.

Нам же остается молиться к Богу о наших гонимых собратьях и быть благодарными за то, что мы можем строить храмы, молиться, проповедовать слово Божие в условиях безопасности и свободы. И помнить о том, что гражданский мир стоит того, чтобы его поддерживать.

Традиции христианства в Сирии имеют древние корни. В Дамаске проповедовал еще апостол Павел, и лишь через несколько столетий после этого здесь начал распространяться ислам. Сегодня христиане составляют около 10% населения Сирии (почти столько же, сколько и алавиты, к числу которых принадлежит действующий президент САР Башар Асад). Но о роли сирийских христиан в вооруженном конфликте многие даже не догадываются.

Христианское движение Ближнего Востока далеко не монолитно и представлено разными конфессиями. До начала войны численность прихожан Антиохийской православной церкви в Сирии составляла 1 миллион человек (минимум половина христианского населения страны). От 500 до 600 тысяч сирийцев называли себя яковитами, то есть приверженцами Сиро-яковитской православной церкви. Православные и яковиты являются наиболее многочисленными христианскими группами в Сирии, но далеко не единственными. На территории государства функционируют Сирийская католическая, Армянская католическая, Протестантская и некоторые другие церкви.

Трудно сказать, как христиане относились к политике Башара Асада до начала войны. Единого мнения у них не было. К примеру, в статье , опубликованной в 2012 году, политолог Салам Кавакиби утверждает, что христиане никогда не поддерживали Асада и даже принимали участие в антиправительственных демонстрациях:

«Кроме того, многие до сих пор ведут активную деятельность в Сирии и подпитывают восстание с помощью социальных сетей. Другими словами, как считает Салам Кавакиби, изменение политического настроя сирийских христиан - от молчаливого до открытого противостояния Асаду - "очень возможно"».

Но в той же статье противоположное мнение высказывает эксперт по Ближнему Востоку Фабрис Баланш: большинство христиан, скорее, поддерживают Асада, хотя некоторые из них все же выступили против режима. Оба эксперта согласны с тем, что христиане к тому моменту оружие в руки не брали. Но это было летом 2012 года. С тех пор ситуация изменилась.

Свое отношение к христианству боевики «Исламского государства» и «Фронта ан-Нусра» не скрывают. В прессе регулярно появляются новости о похищенных и убитых прихожанах, уничтоженных церквях, украденных христианских артефактах, которые продают на черном рынке в Турции и Ливане. Речь идет не просто о варварстве (хотя именно варварами, чуждыми любым проявлениям культуры, и являются террористы), а об угрозе для существования самой христианской общины Сирии. Понимая бедственность положения, греко-католический архиепископ Алеппо в прошлом году заявил , что христианство в Сирии медленно умирает.

В такой ситуации первым союзником сирийских христиан всех конфессий становится Башар Асад. Даже тем, кто не согласен с действиями режима, президент отчетливо видится "меньшим из двух зол", о чем говорит христианин из Хомса. В самом деле, "диктатура" Асада в самых страшных своих проявлениях ограничивалась тюремным сроком за "политические преступления" – куда более гуманное наказание, чем отрезание голов или поедание внутренних органов убитого. А тот же греко-католический епископ Жан-Клемент Жонбарт подчеркивает , что до войны христиане жили в мире с мусульманами: «У нас была дружеская атмосфера. Были терпимость и мир. Но сегодня все кардинально изменилось».

Неудивительно, что на сегодняшний день в рядах правительственных войск Сирии воюют христиане. Трудно сказать, сколько именно (вероятно, никто и не пытался их подсчитать). Достаточно сказать, что в некоторых городах и провинциях христиане составляли большинство населения (например, в Хомсе, который стал ареной самых кровопролитных боев за всю историю конфликта). Учитывая, что армия Асада во многом усилена ополчением из числа местных жителей, христиане просто не могли остаться вне конфликта.

Очевидно, что сирийские христиане не горят желанием становиться беженцами: рассчитывать на поддержку со стороны соседних государств им не приходится. О притеснениях христиан в Турции известно давно, а приверженцы христианства в Ираке сами массово покидают страну. Поэтому христиане, которые взяли в руки оружие, воюют в Сирии, в прямом и метафорическом смысле, за свой дом.

Примечательно, что центры Антиохийской и Сиро-яковитской церквей находятся в Дамаске. И ни та, ни другая даже не заявляла о возможности переноса патриаршего престола в более спокойное место. Тем самым свою солидарность с Асадом демонстрируют не просто христиане, а высшее духовенство двух самых мощных религиозных центров.

Взаимодействие правительственных войск с ополченцами помогли Асаду стабилизировать ситуацию, когда многие эксперты уже предрекали ему скорое поражение. Христиане сыграли в этом немалую роль. Об их успехах рассказывали еще в феврале 2013 года: «Христиане своей поддержкой Башара Асада неожиданно стабилизировали противостояние под Дамаском, чаши весов опять пришли в равновесие». А вот что рассказывает об обороне христианского района Джарамана командир ополченцев Абу Есиф в том же материале: «Мы сами их (правительственные войска – ред.) просили не входить в наш район. Потому что это уже будет явная цель для боевиков. И наш район сильно пострадает. Мы взяли защиту городка на себя. Бандиты уже не лезут на нас штурмом, было несколько попыток, отбились. Но теперь они проводят теракты. Последний был на центральной площади 10 дней назад».

Но клубок религиозных, национальных и политических противоречий за последние годы запутался настолько, что сирийский конфликт все больше напоминает войну «всех против всех». Иногда трудно понять, какие цели преследуют те или иные вооруженные группировки. И христиане здесь не исключение. К примеру, вот что рассказывают Шерен Халел и Мэтью Викери об ассирийских ополченцах-христианах из МФС (Сирийского военного совета):

«Люди в казармах говорят, что их подтолкнуло к войне отношение ИГ к христианам. Когда "Исламское государство" захватывает христианскую деревню, оно взрывает церкви и разрушает дома. Населению остается выбирать между обращением, смертью и бегством. Однако МФС решил вместо этого дать отпор. Впрочем, его пули предназначены не только для суннитских экстремистов. По словам бойцов, они готовы стрелять и по правительственным силам».

А командир одного из отрядов Йохан Козар говорит следующее: «Мы сражаемся не просто для того, чтобы защитить свою веру - мы хотим, чтобы в новой Сирии, которую мы строим, ассирийцы смогли вернуть себе свою идентичность». То есть, веру защитить все-таки нужно: как без веры ассирийцы сохранят «свою идентичность»? Да и к войне их подтолкнуло, как мы помним, отношение ИГ к христианству. Но тот же командир в конце статьи подчеркивает: «Я человек не религиозный, и за религию никто из нас не сражается».

Деятельность МФС, впрочем, требует отдельного разговора.

Сирия - колыбель христианства

Более двух лет в Сирии идет война, которую многие люди называют преддверием возможного апокалипсиса. Внимание всего мира сосредоточилось на этой небольшой стране на Ближнем Востоке, которой Бог отвел очень большую роль в истории человечества. И, конечно, те российские паломники, которым не повезло побывать в Сирии до войны, очень жалеют о том, что никогда не увидят ее разрушенные храмы и уникальные культурные объекты.

Война и мир

Глядя, как сирийский народ самоотверженно защищает свою землю, а христианское меньшинство в стране - свою веру от жестоких зверей, которых язык не поворачивается назвать людьми, не перестаешь удивляться стойкости и мужеству этих защитников. Вспоминая, как единодушно граждане многих стран полтора года назад выступили против американского вторжения в Сирию, как ситуация, балансируя на тонкой грани между миром и глобальной войной, оказалась ближе к миру, прежде всего усилиями российских дипломатов и президента, невольно задумываешься о том, что произошло это не случайно. Нет сомнений, что в этом проявилась воля Божья, в том числе по молитвам служителей Христовых, которые на протяжении столетий во множестве рождались на этой земле и освятили ее своими подвигами.

И все же статистика неутешительна: десятки христианских церквей разрушены в Сирии в результате военных действий, прежде всего в городах Хомс, Алеппо, Маалюля. Сирию уже покинуло более миллиона христиан, а год назад около 50 тысяч христиан - врачей, инженеров, адвокатов, предпринимателей - обратились в МИД РФ за российским гражданством. При этом никто из них не хочет оставлять свои дома и уезжать из Сирии. «У нас есть все необходимое, мы не просим денег, - писали они в обращении. - Мы не сомневаемся в сирийской армии и правительстве. Однако в нас вселяет страх заговор Запада и проникнутых ненавистью фанатиков, которые ведут жестокую войну против нашей страны». Этот страх поразил такое большое число сирийских христиан впервые за две тысячи лет. И единственный способ противостоять ему - это уверенность в том, что Россия их не бросит.

Страна апостолов и святых

Сирия, несмотря на, казалось бы, небольшую территорию, занимает в истории христианства одно из важнейших мест. Как повествует книга Деяний апостолов, именно по дороге в Дамаск - столицу Сирии - величайший из апостолов Павел перестал быть гонителем христиан ветхозаветным иудеем Савлом и принял веру, можно сказать, от самого Христа, который обратился к нему грозным голосом и ослепил его. А позднее Павел поселился в сирийском городе Антиохия, который был в то время четвертым по величине городом Римской империи после Рима, Эфеса и Александрии. И, как сообщается в тех же Деяниях апостолов, последователи Христа впервые начали называться христианами именно в Антиохии (Деян. 11, 26).

Позже этот город стал настоящей колыбелью христианского богословия: здесь была создана и успешно развивалась, наряду с другими, Антиохийская богословская школа. Одним из ее основателей явился величайший учитель Церкви святитель Иоанн Златоуст, который родился в Антиохии и совершал здесь свое пресвитерское служение до призвания на Константинопольскую кафедру. Именно в родной Антиохии он написал свои лучшие и главные богословские произведения. Кроме того, по некоторым указаниям, сохранившимся в трудах древних церковных писателей, в Антиохии родился и святой апостол Лука.

Поэтому именно здесь находился центр одной из четырех древнейших автокефальных Церквей - Антиохийской, которая после упадка города была перенесена в Дамаск. Исторически Антиохийская Поместная Православная Церковь занимает третье место в диптихе автокефальных поместных Церквей. По установившемуся церковному преданию, она была основана около 37 года апостолами Петром и Павлом. С 451 года Церковь обрела статус Патриархата. Из Антиохийской церкви вышли, кроме уже упомянутых последователей Христа, преподобный Иларион Великий, основатель монашества в Палестине, преподобные Симеон Столпник, Дорофей Газский, Иоанн Мосх, а также святые подвижники, чьи имена сохранили принадлежность к сирийской культуре: преподобные Ефрем Сирин, Исаак Сирин, Иоанн Дамаскин и многие другие. Без этих величайших людей невозможно представить и понять историю и духовный опыт всей Православной Вселенской Церкви.

Дамаск - старейшая столица мира

Так что для каждого христианина сирийские города, и прежде всего самый сохранившийся и развитый из них Дамаск, - это места средоточия христианской истории, церковного духа. По мнению некоторых ученых-историков, Дамаск является еще и древнейшей из существующих ныне столиц мира. Этот город был известен уже с XVI века до Рождества Христова, когда находился под властью египетских фараонов. В 940 году до Рождества Христова он являлся столицей Дамасского царства, основанного арамейскими племенами, в состав которого входила Палестина (4 Цар. 8, 7-15).

Поскольку христианская община была основана в Дамаске святыми апостолами Петром и Павлом, ее епископы имели большой авторитет в иерархии Антиохийской Православной Церкви. А в эпоху первых Вселенских соборов некоторые епископы Дамаска принимали участие в соборных заседаниях. В Дамаске до сих пор сохранились памятные места, связанные с историей христианской Церкви. Например, на месте, где стоял дом, в котором апостол Павел был исцелен от слепоты и крещен священномучеником Ананией, позднее был построен храм в честь святого апостола Анании. В настоящее время он расположен под землей, в старой части Дамаска.

В 391 году по приказу римского императора Феодосия I Великого в городе был построен величественный храм во имя святого пророка Иоанна Крестителя, который стал кафедральным для местных епископов. По преданию, под алтарем храма была захоронена честная глава пророка. После завоевания Дамаска арабами храм поначалу использовался совместно и мусульманами, и христианами, которые молились в одном помещении: мусульмане - в западном крыле, а христиане - в восточном. Только через 70 лет храм был перестроен в Великую мечеть. Согласно преданию, обнаружив святую главу Иоанна Крестителя в одном из подземных склепов храма, арабские строители возвели для нее гробницу у восточной стены мечети, которая стала святыней для всех мусульман. Ведь для них Христов Предтеча - один из святых пророков, которого они называют Яхья ибн Закария.

Ефрем Сирин - певец покаяния

Невозможно сегодня представить жизнь Православной Церкви, особенно ее важнейший период - Великий пост, без покаянной молитвы преподобного Ефрема Сирина. Один из великих учителей Церкви IV века, христианский богослов и поэт, как повествует его сирийское жизнеописание, родился в городе Низибии от родителей благочестивых. Сам он называл себя человеком «неученым и малосмысленным», но это сказано было лишь по глубокому смирению, ведь его учености «удивлялся», по выражению преподобного Феодорита, даже Василий Великий.

Сочинения Ефрема Сирина, еще при его жизни переведенные на греческий язык, читались в церквях после Священного Писания. А само их число достигало тысячи, не считая составленных им и вошедших отчасти в богослужебное употребление молитв, а также стихотворений, излагавших церковное учение и положенных на народные напевы с целью противодействовать распространению ересей. Современники уважительно прозвали его «Сирийским пророком», и до сих пор, спустя 16 столетий, он говорит нам о покаянии, об удалении от суеты мирской, о борьбе со страстями, изображает смерть, Страшный Суд, загробную судьбу грешников и праведников. Он благословляет брак и семью, советует родителям заботиться о воспитании детей для жизни, о хорошем замужестве для дочерей, об определении сыновей на общественную и государственную службу. Его проповедь покаяния обращает мысль слушателя к христианскому учению о благости Божией, выставляя уныние как тяжкий грех.

Исаак Сирин - созерцатель Божьих тайн

О земной жизни преподобного Исаака Сирина, христианского писателя-аскета, жившего в Сирии в VII веке, известно очень мало. Вместе со своим братом он поступил в монастырь Мар-Матфея около Ниневии, но, стремясь к безмолвию, ушел из монастыря в затвор и не желал возвращаться в обитель. Когда слава о его святой жизни распространилась повсюду, он был возведен на епископскую кафедру города Ниневии патриархом Георгием. Но, видя грубые нравы жителей этого города, преподобный Исаак чувствовал, что не в силах исправить их, и к тому же тосковал по отшельнической жизни. В результате, оставив епископство, он удалился в Скитскую пустыню (монастырь Раббан-Шабор), где жил до самой смерти, достигнув высокого духовного совершенства.

Хотя преподобный Исаак был аскетом и пустынником, его писания адресованы абсолютно всем людям, верующим во Христа. Он много говорил о последних ступенях духовного подвига, о пределах духовного пути, о созерцании, о конечной цели аскетических подвигов, об обожении человека, о стяжании Святого Духа. Но главное - он говорил о безграничной любви Бога к человеку, и эти напитанные благодатью слова на протяжении столетий привлекали к творениям преподобного Исаака простых христиан и великих подвижников, которые постоянно его цитировали, находя в его словах поддержку и обретая смысл духовной жизни.

Он писал, что Бог никогда не перестает любить людей, «однако каждый, кто сделал выбор в пользу зла, добровольно сам себя лишает Божьего милосердия. Любовь, которая для праведников в раю является источником блаженства и утешения, для грешников в аду становятся источником мучения, так как они сознают себя непричастными ей. Мучимые в геенне поражаются бичом любви. И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что они погрешили против любви, терпят мучения, которые сильнее всякого другого страдания. Неуместна человеку такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божьей. Любовь дается всем вообще, но любовь силою своей действует двояко: она мучает грешников и веселит собою тех, кто исполнил свой долг перед Богом. Геенна есть раскаяние».

Прозрения и откровения преподобного Исаака Сирина помогают спасающемуся удержаться от соблазнов и опасностей, возникающих на этом пути, и особенно - пропасти гордыни. «Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению» - эта глубочайшая мысль подвижника является одной из самых цитируемых на протяжении столетий.

Иоанн Дамаскин - учитель веры

Еще один известный на весь христианский мир сирийский подвижник - преподобный Иоанн Дамаскин - происходил из высшего сословия, обучался точным наукам и музыке, но сердце его с малолетства принадлежало Христу. Его родной брат Косьма, также посвятивший себя служению Христу, впоследствии стал епископом Маюмским. Около 706 года будущий преподобный Иоанн принял пострижение в монастыре святого Саввы Освященного близ Иерусалима и был рукоположен во священника.

В период иконоборчества он выступал в защиту почитания икон, написав «Три защитительных слова в поддержку иконопочитания», в которых иконоборчество понимается как христологическая ересь, а также впервые различается «поклонение», подобающее только Богу, и «почитание», оказываемое тварным вещам, в том числе и иконам. Иконоборческий собор 754 года четырежды подверг анафеме преподобного Иоанна, но VII Вселенский Собор подтвердил верность его учения. Как писатель он также прославился своей небольшой по объему, но очень емкой по содержанию книгой «Точное изложение православной веры», которая стала чуть ли не первым катехизисом, вобравшим в себя основные вероучительные понятия.

В жизни преподобного Иоанна был уникальный чудесный случай, который нашел воплощение в сюжете иконы Божией Матери «Троеручица». Когда ему отсекли руку, чтобы он не писал иконы, сама Богородица вернула ему руку невредимой. Скончался преподобный около 753 года и был погребен в лавре Саввы Освященного возле раки с мощами самого основателя. В правление императора Андроника II Палеолога (1282-1328 гг.) его мощи были перенесены в Константинополь.

Маалюля - город, говорящий на языке Христа

Страшные события, которые происходят в Сирии последние три года, обнажают как звериную сущность захватчиков, так и уникальность этой небольшой страны, где на протяжении столетий хранятся многие христианские святыни. Год назад, после захвата боевиками небольшого, населенного преимущественно христианами городка Маалюля, расположенного в 60 километрах к северо-востоку от Дамаска, весь мир узнал, что местные жители говорят на одном из древнейших, почти исчезнувшем языке мира - арамейском, на котором в период своей земной жизни говорил сам Христос. Несмотря на жестокие войны, этнические и религиозные столкновения, здесь на протяжении двух тысяч лет сохранилась удивительная связь с древней историей. В этом многообразии - языковом, этническом, религиозном - проявилось одно из духовных богатств Сирии, которое пытаются уничтожить те, кто ведет войну с ее народом.

В Маалюле также находится один из древнейших монастырей в мире - женский монастырь в честь святой Феклы. Год назад он был захвачен боевиками, которые, слава Богу, оставили в живых монахинь во главе с настоятельницей игуменьей Пелагеей, а также детей, которые воспитываются в монастырском приюте. Но это редкий случай счастливого освобождения из рук боевиков, ведь до сих пор неизвестна судьба двух епископов, похищенных более года назад. И, к сожалению, война продолжается, люди гибнут, и пока никто не знает, когда этому придет конец.

4. Христианская Сирия

Гипотеза о семитоязычных евангелиях

Сирийское христианство и Сирия в христианский период - это термины, понятия, которые нуждаются в некотором уточнении с самого начала, о чем сейчас пойдет речь. Обычно, когда говорят о сирийском христианстве, имеют в виду семитоязычных христиан, арамеоязычных христиан и историю их культуры, их литературы, их влияние на последующую историю всего человечества. Это влияние было весьма значительным во всех смыслах, в том числе и территориальном, поскольку несторианские общины в более поздний период распространялись вплоть до Китая, и первое знакомство Китая с христианством произошло именно при активном участии несториан. Но когда мы говорим о сирийском христианстве, нужно помнить, что, кроме арамеоязычных христиан, было и грекоязычное христианское население Сирии, которое тоже внесло колоссальный вклад в мировую культуру, о чем мы сейчас еще будем говорить.

Пока же вернемся к самым истокам и вспомним, что в Евангелии дважды отмечается особое значение Сирии в возникновении христианства. Это, во-первых, путешествие Павла и дамасское обращение Павла. И второе - это то, что сам термин «христиане» появляется в Антиохии впервые и имеет сначала не самый благожелательный толк и впоследствии просто переосмысливается, как это часто бывает с экзонимами.

Первые сирийские христиане, и шире в этом смысле можно говорить о христианах всей территории, обитавших между Египтом и Малой Азией, кем они могли быть? Помимо уже очевидно иерусалимской, галилейской общин, можно говорить и о весьма активном обращении в христианство как местного арамеоязычного, так и грекоязычного населения. И происходило это весьма, видимо, интенсивно уже в первые годы после Иисуса.

Возникает естественный вопрос о том, какие догматические, если можно так сказать, текстуальные основы имело раннее сирийское христианство. И здесь, естественно, возникает вопрос о ранних евангелиях. Существовали ли евангелия на арамейском или древнееврейском языке или те целостные источники, которые предшествовали каноническим евангелиям?

Дело в том, что со времен Папия до нас дошло свидетельство о наличии неких логий, которые якобы записывал Матфей и которые потом кто как мог переводил. Это свидетельство весьма важное о существовании первичных текстов, либо арамеоязычных, либо даже, возможно, хотя менее вероятно, на древнееврейском языке, но это еще не означает, что существовал целостный текст, который лег в основу грекоязычных версий евангелий.

Знаменитая Пешитта, текст Библии на арамейском языке, возникла сравнительно поздно, и лингвистический анализ ее показывает, что все-таки ее новозаветная часть была переведена именно с греческого языка, а не использовала какие-либо арамеоязычные источники.

Есть гипотеза на сегодняшний день о существовании трех иудео-христианских евангелий. Это «Евангелие эбионитов», «Евангелие евреев» и «Евангелие назореев», хотя древние авторы предполагали, что существовало одно иудео-христианское евангелие и цитаты из него приводятся Епифанием, Кириллом Иерусалимским, Оригеном и Иеронимом. Собственно, как раз свидетельства Иеронима самые интересные, поскольку он прямо отмечает, что он был знаком именно с семитоязычным текстом, с которого и делал переводы, хотя цитаты Оригена и Климента Александрийского показывают, что они были знакомы с этими текстами до Иеронима и знакомы были, по всей видимости, уже с грекоязычной версией. Поэтому утверждать о том, что существовало иудео-христианское евангелие именно на семитском языке, однозначно невозможно. То есть это гипотеза, гипотеза весьма интересная, но еще требующая дальнейшего изучения и развития.

Пока же на сегодняшний день можно говорить о вероятности существования такого текста. Какое из трех апокрифических евангелий («Евангелие эбионитов», «Евангелие евреев» или «Евангелие назореев») было написано на семитском языке, арамейском или древнееврейском, сказать уверенно очень сложно. Более того, даже если мы предположим, что такой текст существовал, из этого еще совершенно не следует, что он был первичен по отношению к синоптическим евангелиям. Можно рассмотреть как более вероятную другую версию, что эти евангелия возникали либо в той же традиции, в которой возникало грекоязычное евангелие, и, собственно, опирались на грекоязычный текст и в том числе семитоязычный текст, либо это был прямой и поздний перевод с дополнениями одного или нескольких канонических грекоязычных, условно канонических грекоязычных евангелий.

Грекоязычные авторы

Не менее интересна тема раннего грекоязычного христианства и грекоязычных, если можно так сказать, авторов всевозможных значимых для христианства текстов, которые жили в первые века нашей эры на территории Сирии. Любопытно, что Сирия, именно грекоязычная Сирия, оказалась регионом, с которым были связаны в той или иной степени величайшие деятели христианской церкви. Это и Ориген, и Евсевий Кесарийский, и святой Иероним.

И то, что Сирия являлась центром образованности, центром культуры и центром даже, можно сказать, особого чистого греческого языка, показывают сочинения знаменитого византийского историка уже гораздо более позднего периода, VI века н. э., Прокопия Кесарийского, знаменитого своими сочинениями о периоде царствования Юстиниана и описанием тех войн, которые он вел, и, конечно же, «Тайной историей».

Если мы посмотрим на язык Прокопия Кесарийского, а мы понимаем, что он происходил из Кесарии, это центр провинции при римлянах и потом центр греческой учености в уже византийскую эпоху, знакомство с этим текстом показывает две совершенно удивительные вещи. Во-первых, Прокопий Кесарийский демонстрирует не только прекрасное владение греческим языком, что говорит нам, что он был, безусловно, грекоязычным человеком изначально, но и новые, если можно так выразиться, формы историографического сознания, потому что Прокопий, с одной стороны, весьма далек от, конечно же, современных представлений о историческом сочинении, но, с другой стороны, он в своем тексте, конечно же, представляет собой лучшее выражение античной традиции, но без крайностей Геродота, слишком уж приукрасившего свое произведение историческими анекдотами.

И здесь Прокопий Кесарийский еще любопытен тем, что, будучи автором христианской эпохи, в своих сочинениях он практически не ссылается на волю Бога как на движущую силу истории. То есть в этом плане он совершенный историограф, не пытающийся использовать Бога в качестве затычки, если можно так выразиться, всевозможных сложностей. То есть бедствия, которые происходят, трудности, с которыми сталкивается империя, представляются для него своеобразным потоком событий, с которыми воля Бога не может быть прямо увязана.

Христианская Сирия дала миру в том числе таких создателей текстов, таких творцов культуры, которые обычно прочно ассоциируются с Константинополем. Это, например, Иоанн Златоуст и Роман Сладкопевец. Иоанн Златоуст родился в Антиохии и здесь, собственно, начал свою церковную карьеру, свое церковное служение, и только в очень поздний период он оказывается в Константинополе, когда ему было уже более 50 лет.

Роман Сладкопевец, внесший огромный вклад в христианскую гимнографию, был, по всей видимости, сирийцем, по своему родному языку, но при этом прославился именно как автор грекоязычных произведений. Например, С.С. Аверинцев отмечал, что некие элементы сирийской литературы были переложены, если можно так сказать, Романом уже для грекоязычной аудитории, что, безусловно, обогатило грекоязычное христианство.

Основными центрами грекоязычного христианства в Сирии были Антиохия и Кесария. Это два центра, с которыми были связаны очень многие грекоязычные отцы церкви и писатели. Например, в Кесарии, а потом в Тире жил и закончил свои дни знаменитый Ориген, куда он переселился из Александрии после очередного конфликта с местной христианской общиной, и, собственно, в Тире он и принял мученический венец во время очередных гонений.

Сирия оставалась центром грекоязычного христианства довольно долгое время. Даже уже когда эта территория была завоевана арабами, здесь продолжалась интенсивная культурная и религиозная жизнь.

И, например, такой крупнейший христианский автор позднего периода, Иоанн Дамаскин, собственно, уже по имени мы можем догадаться, что его жизнь началась, собственно, в Дамаске и протекала на территории Сирии. И поскольку он был сторонником иконопочитания и одним из ревностных блюстителей иконопочитания, то в период гонений на иконы, в период императоров-иконокластов, как это ни парадоксально, он мог создавать свои произведения в защиту икон на территории, подконтрольной арабам. И интеллектуальная мощь этого автора именно на арабской территории сыграла весьма существенную роль в победе иконопочитателей, которую они одержали над иконокластами.

Казус Павла Самосатского

Мы уже говорили, не раз упоминали имя Гелиогабала, римского императора, который пытался привнести в религиозную модель Римской империи элементы ханаанских культов. Любопытно, что Сирия - это не только страна-экспортер такого рода культов, но и первый регион, в котором мы сталкиваемся с совершенно новым явлением в отношениях Рима, Римской империи, римского правительства и христианской церкви.

В 260 году епископом Антиохии, а это был третий по величине город империи, стал Павел Самосатский. Любопытно то, что при правительнице пальмирского государства Зеновии он занимал важный государственный пост в созданной Оденатом и Зеновией политической системе. Однако в 268 или 269 году местный собор в Антиохии обвинил Павла в ереси и лишил его кафедры, и Павел при этом отказывался покидать кафедру и продолжал оставаться епископом.

И вот тогда христианская община Антиохии обращается к императору Аврелиану, к языческому римскому императору, за разрешением спора, кто же является ее главой. И поскольку Павел Самосатский был одним из функционеров правительства Зеновии, с которой Аврелиан вел войну, то после уничтожения Пальмиры, падения пальмирского государства, пленения Зеновии Павел Самосатский был смещен не только со своего административного поста, но и с епископской кафедры. И для императора главным при выборе претендента была именно причастность, соответственно, Павла к пальмирскому сепаратизму.

И еще более показательно то, что при принятии этого решения император, который мог бы полагаться исключительно на свою собственную власть, на свой авторитет, он запросил мнение римского епископа по этому вопросу. То есть мы можем сказать, что время правления императора Аврелиана, 270-275 годы, - это такой очевидный рубеж, когда, во-первых, христианство и империя вступают в диалог по вопросам административных элементов в системе церкви и, во-вторых, когда роль римского епископа, в будущем римского папы уже, становится весьма заметной в жизни общины. Можно говорить о некоем первенстве уже на тот момент, неформализованном первенстве римской, собственно расположенной в Риме церковной организации.

Христианство в Осроене

Христианство в Сирии - это феномен, который, если можно так сказать, имел еще одно средоточие, находившееся за пределами непосредственной власти Рима. Речь идет о восточных областях, прежде всего, Осроене. Это государственное образование, которое находилось в зависимости от Рима и центром которого была Эдесса, современная Урфа, или Шанлыурфа. И именно с Эдессой связана легенда о царе Авгаре, который переписывался якобы с Иисусом Христом. Естественно, это произведение более позднее и не имеющее исторической основы, но любопытна та среда, в которой это произведение возникает, и та целевая аудитория, для которой, собственно, это произведение было написано.

И здесь мы можем посмотреть на другого представителя той же династии, носившего то же имя. Это царь Авгарь, который правил значительно позже, на рубеже II-III веков н. э. Его нумерация в историографии является предметом споров, поэтому мы пока не будем никоим образом его нумеровать, а отметим, что с правлением этого царя связывают такой очень важный процесс, как превращение христианства в государственную религию.

Существует гипотеза о том, что при этом царе, правившем, повторюсь, на рубеже II-III веков н. э., христианство было введено в Осроене, в Эдессе, в качестве государственной религии. Судя по дошедшим до нас материалам, мы можем говорить о том, что действительно при этом правителе христианство получило определенные преференции. Более того, именно в правление этого царя в Осроене, в Эдессе действует, можно сказать, основоположник сирийского литературного языка, Бардесан, христианский писатель, по всей видимости, этнический парфянин или его предки были этническими парфянами, которые переселились в Эдессу и ассимилировались.

Бардесан уже был совершенно арамеоязычным автором, и Эдесса на какое-то время становится таким интересным образованием, расположенным между Парфией и Римом, в котором протекала своя культурная и религиозная жизнь, отдельная от того и другого государства. В этих условиях вполне естественно, что местная элита пыталась найти религиозную модель, которая противостояла бы как усиливавшейся зороастрийской религиозной системе на территории Парфии, так и римскому язычеству. И, собственно, поиском этой модели, вполне возможно, царь Авгар и занимался вместе со своим окружением. Однако говорить о том, что христианство стало при нем государственной религией, все-таки, пожалуй, нет оснований. Мы знаем из истории очень много случаев, когда даже в случае принятия правителем некоей религии его государство продолжало жить по совершенно иным религиозным принципам.

В случае же с Авгаром у нас даже нет абсолютной уверенности, что он принял христианство. Более того, для этого периода начала III века даже трудно сформулировать, собственно, чем могла быть та модель, которая могла быть объявлена государственным вероисповеданием, потому что базовых структур, которые сформировались много позже, еще просто не было сформировано. Поэтому все же можно говорить о том, что действительно Осроена и ее центр Эдесса на какое-то время были таким удивительным уголком мира, где христианство получило на государственном уровне впервые поддержку, но которое при этом не превратилось в государственную религию.

Этот проект достаточно быстро и трагически завершился, поскольку Осроена в 212 году как полунезависимое государство было ликвидировано римлянами. Потом, после некоторого периода борьбы между Парфией и Римом, а потом уже и Сасанидами, оно прекратило свое существование окончательно. И вот этот проект эдесского христианства, именно как политической системы, он не нашел своего продолжения.

Несторий и Ассирийская церковь Востока

Нужно сказать еще несколько слов о религиозной жизни Древней Сирии в период принятия христианства в качестве уже официальной религии империи, во времена после Константина и его первых наследников. Дело в том, что мы, если посмотрим на более поздний период, увидим существование в Древней Сирии трех конфессиональных систем, которые условно называются несторианством, миафизитством, или, менее точно, монофизитством и халкидонитским христианством, собственно диофизитским христианством, доминировавшим основную часть исторического времени в империи. Но такая ситуация возникла, естественно, не сразу, а по мере того, как вырабатывались догматические основы новой государственной религии.

И первое очевидное размежевание происходит в период возникновения так называемого несторианства, которое связано с константинопольским патриархом Несторием, в свое время возразившим, в V веке, против идеи того, что Дева Мария была Богородицей. То есть для Нестория было важно подчеркнуть человеческую природу Иисуса, человеческую природу Христа, если угодно, и поэтому он соглашался, как свидетельствуют его оппоненты, именовать Деву Марию Христородицей, но никак не Богородицей.

Это вызвало жаркую полемику и раскол в церкви, в результате чего взгляды Нестория были анафематствованы, но они, будучи маргинализированы в центре империи, в Константинополе, нашли поддержку на периферии и, в частности, в Сирии. И здесь как раз берет свое начало удивительный феномен сирийского христианства. Это сиро-персидская, или еще ее называют Ассирийская церковь Востока, или несторианская церковь (у нее очень много названий), которая впоследствии занималась очень активно трансляцией своих ценностей, своих представлений о христианстве дальше на восток.

Здесь интересно отметить особую роль персидской государственности в возникновении несторианства. Дело в том, что, естественно, после принятия христианства в качестве государственной религии в Риме отношение к христианам со стороны персидских, сасанидских властей стало крайне негативным, поскольку они рассматривали христиан, которые проживали на территории их государства (это прежде всего Месопотамия), в качестве своего рода вольных или невольных агентов римско-византийской государственности. И сасанидские владыки оказались в достаточно сложном положении, потому что, с одной стороны, им было нужно опереться на местную достаточно многочисленную христианскую общину, с другой стороны, им нужно было продолжать вот эту достаточно жесткую полемику, в том числе и военную, в военных формах, с Византией, которую они вели всю историю своего существования, до самого своего конца.

И они нашли любопытную форму в сфере такого религиозной противостояния внутри христианства. Они стали активно поддерживать именно несториан как силу, оппонирующую христианству, получившему официальное признание и развитие в Константинополе. И феномен вот этой вот сиро-персидской несторианской церкви очень тесно связан с политикой персидских властей, которые покровительствовали проведению местных соборов на подконтрольной им территории, которые принимали участие в селекции, если можно так сказать, высших административных функционеров этой церкви и всячески поддерживали именно несторианскую партию. То есть мы можем сказать, вот в этот период, второй половины V и первой половины VI века, на арамеоязычных территориях, подконтрольных Сасанидам, сформировался удивительный феномен сироязычного, арамеоязычного христианства.

Если мы посмотрим на другие области, на другие народы, принимавшие христианство, то мы увидим, что большинство из них смогло создавать собственную государственность. Феномен сирийцев в этом смысле, как и феномен коптов, весьма любопытен. Древнейшая культура, которая возникла на фундаменте еще более архаичных моделей, не породила собственной государственной системы. Сирийцы сделали упор, вынужденно, конечно же, на развитии другой стороны исторического творчества, именно на миссионерстве, и именно персидская государственность обеспечила возможность первичного распространения несторианства сначала на своей территории, потом дальше в Среднюю Азию, в Индию, в которой возникли собственные версии сирийского христианства, и, наконец, дальше через Синьцзян в Китай.

Миафизиты

Но несторианство было не единственной формой сирийского христианства. Второй формой стало местное миафизитство. Халкидонский собор 451 года определил две природы Христа, человеческую и божественную, которые существуют неслиянно и нераздельно. Для миафизитов характерен упор на существование единой воли во Христе. И это, соответственно, породило множество споров, в которые, как обычно, вмешивалась политика.

Здесь можно отметить, что вероисповедание в каком-то смысле являлось одновременно элементом культурной идентификации. Например, при выработке византийскими императорами собственной ортодоксии, общеобязательной в государственных масштабах, они, естественно, должны были учитывать позиции конфессиональных сообществ. Например, диофизитства последовательно придерживались в Риме, а позиции монофизитов, или миафизитов были весьма сильны на востоке, и в Египте, и в Армении, и, в частности, в Сирии. И постепенно местная миафизитская община стала усиливать свои позиции, хотя при этом находилась в достаточно сложных отношениях с государственной властью.

Если к несторианам византийское правительство относилось весьма сурово, то в случае с миафизитами оно пыталось найти компромисс. И примером такого компромисса является политика императора Юстиниана, который, будучи крайне нетерпим к любым формам инакомыслия, с миафизитами вынужден был считаться, и даже, если можно так сказать, они со своей супругой, императрицей Феодорой, разыгрывали роли покровителей двух разных течений христианства: Юстиниан поддерживал официальное халкидонитское христианство, а Феодора оказывала покровительство миафизитам.

В Сирии этот процесс примерно с VI века тоже приобрел весьма интересные формы. Если раньше сторонником халкидонитского вероисповедания или нехалкидонитского вероисповедания мог быть как грек, так и сириец, и здесь были самые разные конфигурации, то постепенно начался процесс сепарации по этническому признаку. То есть местная грекоязычная община все более идентифицировалась с константинопольским официальным вероисповеданием, а местная арамеоязычная община, подконтрольная Византии, все больше сдвигалась в сторону миафизитского христианства. И в последующем, когда эти территории уже были завоеваны арабами, местные миафизиты, конечно, получили дополнительный бонус, поскольку на них уже не давила вся тяжесть византийской государственности, стремившаяся к религиозному единообразию в рамках одной конфессии.

Отношения между арамеоязычными несторианами и миафизитами, естественно, были недружелюбными. Они не находились и, естественно, никак не могли находиться в церковном общении, но со временем, уже впоследствии, когда сирийские общины миафизитов прибыли много позже в Индию, на Малабарское побережье (это современная Керала и юг Тамил-Наду), то они вступили в диалог с местными несторианами и многих из них склонили к унии, и таким образом возник интересный феномен уже местного, бывшего несторианского, а потом уже миафизитского христианства в Индии. Но это тема, которая выходит за пределы нашей беседы, поэтому здесь ее дальше развивать не будем. Для того, чтобы более четко разделять две конфессии, была выработана со временем такая устойчивая терминология. Если несторианская церковь носит название Ассирийской церкви Востока, или Сиро-персидской церкви, то сирийская миафизитская церковь часто именуется Сиро-яковитской, по имени местного церковного деятеля, очень много сделавшего для ее консолидации, Иакова Барадея.

Три века персидских войн

После возникновения Сасанидского государства сначала Римской империи, потом Византии пришлось столкнуться с активным натиском иранцев на запад и прежде всего на территорию современной Сирии и в целом всего региона, располагавшегося между Египтом и Малой Азией. Для Ирана этот регион имел колоссальное значение, поскольку сразу после утверждения в конце 220-х годов н. э. на троне Сасанидские владыки прямо провозгласили идею восстановления государственности в границах Ахеменидов. То есть, с их точки зрения, не только территория Сирии и Египта должна была принадлежать им, но и территория самого Константинополя, поскольку он в период Ахеменидов был подчинен Персии.

Сасаниды развернули достаточно активную, широкую экспансию на запад, и Сирия стала одним из основных ее объектов. Риму долгое время удавалось сдерживать натиск персов, и Оденат и Зеновия, которые формально не разрывали с Римом, но де факто превратили свои владения в самостоятельное сепарировавшееся государство, и после ликвидации этого государства при Аврелиане Рим продолжал сталкиваться с проблемой сасанидского натиска, который не был решен очень долгое время. Это довольно утомительный рассказ, о византийско-сасанидских, а до этого римско-сасанидских войнах, но здесь есть очень важные даты, о которых нам нужно упомянуть.

Прежде всего это сравнительно поздняя дата, 540 год. Это время, когда Юстиниан ведет войны на западе, в Италии, пытаясь подавить готское сопротивление в уже, казалось бы, завоеванной Италии. 540 год примерно, в Италии начинается новая волна готского сопротивления, и в это же время происходит нашествие персидских войск Хосрова I, Хосрова Ануширвана, на территорию Сирии. И в 540 году или чуть позже - здесь проблемы датировки, но это самое начало 540-х годов - происходит трагическое событие. Антиохия попадает в руки персов. У Византии на тот момент было еще довольно сил, чтобы отстоять свои владения, но это потребовало очень долгого и ожесточенного противостояния с персами, и практически все царствование Юстиниана, после 540 года до его смерти в 565 году, все это время заняли войны с Хосровом, и мир был заключен только в 561-562 году. И, естественно, вот эта ожесточенная война, которая шла, неблагоприятно влияла на экономику и социум Сирии.

Но еще более страшным последствием этого противостояния стало более позднее нашествие персов, которое произошло при наследнике, внуке Хосрова I, Хосрове II, который правил чуть позже, в период охватившей Византию смуты. В 602 году был свергнут император Маврикий. К власти пришел узурпатор Фока, захвативший трон, и Хосров II, который считал Маврикия своим покровителем, но который при этом всячески искал поводы для войны с ним, тут этот повод наконец обрел, и с 603 года начинается новая эпоха ожесточенных войн Византии и Ирана, которые приобретают совсем уже катастрофические для Византии формы.

Примерно с 611 года, когда, казалось бы, Фока был смещен и убит новым византийским императором Ираклием, но именно в этот период, несмотря на все усилия Ираклия по восстановлению государственности в Византии, Сасаниды разворачивают свое самое масштабное, самое известное наступление, которое сопровождается завоеванием колоссальных территорий, то есть это значительная часть Египта или даже весь Египет, это вся территория Сирии, и, наконец, персидские армии доходят до самых врат Константинополя.

И вот этот период персидской экспансии, самый последний и самый интенсивный, он продолжался с 611 по 628 год, и в этот период Сирия фактически оказалась опять, как много веков до этого, под властью персидской династии. Ираклию удалось мобилизовать последние ресурсы империи, и в 628-629 году он наносит поражение персам. Хосров II был свергнут с престола и убит, и по мирному договору эти территории были возвращены Византии, и Ираклий отпраздновал пышный триумф и вступил в Иерусалим, куда вернул похищенное персами в период завоевания Древо Креста Господня.

Казалось бы, наступает новая благостная эпоха в истории Византии и в том числе христианской Сирии, поскольку древний враг повержен, государство Сасанидов раздирают смуты, оно оказывается в череде постоянно мелькающих на троне, совершенно незначимых правителей. И тут возникает совершенно новая, неожиданная сила, которая положила конец христианству как государственной религии на этой территории. Этой силой были арабы.

Литература

Абрамзон М. Г. Осроена в римской восточной политике в I в. до н. э. - III в. н. э., «Проблемы истории, филологии, культуры». Вып. XV. М. - Магнитогорск - Новосибирск, 2006. С. 111-119.
Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1997.
Каждан А.П. История византийской литературы (650-850 гг.). СПб., 2002.
Кулаковский Ю.А. История Византии. Т. 1-2, СПб., 1996.
Культура Византии. IV – первая половина VII в. М., 1984.
Лурье В.В. История византийской философии. СПб., 2006.
Пигулевская Н. В. Культура сирийцев в средние века. М., 1979.
Поснов М.Э. История христианской церкви (до разделения церквей – 1054 г.). Брюссель 1964 – Киев, 1991.
Селезнев Н.Н. Ассирийская церковь Востока. Исторический очерк. М., 2001.
Селезнёв Н. Н. Христология Ассирийской Церкви Востока: анализ основных материалов в контексте истории формирования вероучения. М., 2002.

Сирия – одна из тех восточных стран, которые для нас традиционно представляются чем-то загадочным и далеким. Однако Сирия для нас во многом ближе, чем мы представляем. Столица Сирии Дамаск – один из первых регионов, где начал свою проповедь христианства. И, несмотря на то, что уже несколько столетий Сирия является мусульманским государством, в Дамаске до сих пор около 10% населения – христиане. В Сирии присутствуют различные христианские конфессии, но самая многочисленная – Православие. В первую очередь, это . Многие христианские святыни подвергаются нападению. В фоторепортаже “Фомы” – одни из наиболее известных памятных для христиан мест в Сирии.

Монастырь Св. Фёклы в Маалюле. Во время гражданской войны в Сирии боевики разграбили древнюю обитель и взяли в плен монахинь. Сейчас монастырь восстанавливается

Маалюля – единственное место на свете, где говорят на том самом наречии арамейского языка, на котором изъяснялся Иисус Христос

Сайданайский православный монастырь был основан императором Юстинианом в VI веке. Сюда приезжают паломники со всего мира, чтобы поклониться иконе Богоматери, написанной по преданию евангелистом Лукой

Близкое соседство мусульманства и христианства способствует порой образованию очень необычных народных традиций и верований. Так, например, один из минаретов (на заднем фоне) мечети Омейядов в Дамаске посвящен Иисусу Христу. Некоторые сирийцы верят, что во время Страшного суда Спаситель спустится именно к его подножию. Для этого смотритель каждый день стеллит новый ковер у его двери.

В мечети Омейядов в Дамаске хранится частица головы Иоанна Предтечи. Поклониться святыни приходят как мусульмане, так и православные

Древняя Пальмира множество раз перестраивалась. На последнем этапе развития здесь активно развивалось христианство – остатки базилик можно найти в руинах на центральной улице города

Развалины древнего паломнического города Сергиополиса, названного в честь святого Сергия, римского воина, принявшего здесь мученическую смерть за веру. Случилось это примерно в 305 году н.э. Вскоре город превратилась в место паломничества к мощам святого Сергия, многие болящие получали здесь исцеление. Здесь был построен храм в честь Сергия, на месте которого в начале VI века возвели новый величественный собор. Когда город заняли мусульмане, они не посмели тронуть святыню и построили скромную мечеть по соседству. Сергиополис расположен близ столицы Исламского государства – Аль-Ракки

Близ Алеппо находится монастырь святого Симеона Столпника, который провел в молитве и посте на вершине небольшой башни 37 лет. Во времена Византии вокруг обители вырос целый город с множеством соборов. Сейчас здания находятся в руинах.

На территории Сирия сохранились руины десятков и сотен малых городов и поселений времен Византийской империи. В каждом из них сохранились артефакты, указывающее на христианское вероисповедания местного населения. На фото обломок стелы из Наби-Хури

Собор Пресвятой Богородицы в Тартусе, перестроенный в мечеть, а затем превратившийся в музей. Под его сводами скрыт алтарь, предположительно, первой в мире базилики, построенной в честь Богородицы

Покинутый христианский храм в городе Эль-Кунейтра, разрушенном израильтянами